Смогла освободиться от влияния высокой моды только в силу появления новых жизненных ценностей либеральных обществ, находящихся в стадии промышленного производства товаров массового потребления. Мир вещей, мир средств массовой коммуникации и досуга обществ потребления способствовал становлению массовой гедонистической культуры, по преимуществу молодежной, которая и оказалась основной причиной окончательного упадка роскошной моды, по сути являвшейся расточительством в моде. Появление молодежной культуры в 1950-1960-е годы ускорило процесс распространения гедонистических ценностей: эта культура во многом работала на новый облик индивидуалистических требований. В мире утвердилась культура, открыто проповедовавшая нонконформизм, воспевавшая ценности личного самовыражения, естественности, беззаботности, юмора, свободной непосредственности и прямоты в общении.
Эффект Куррежа, успех «стиля молодых людей» и дизайнеров первой волны прет-а-порте в первую очередь выразили подъем этих новых ценностей в системе моды. В эпоху рок-н-ролла, молодых кумиров молодежи, за несколько лет молодежный стиль сделался моделью моды. Агрессивные формы, смешение и наложение стилей, определенная небрежность навязали себя обществу чуть позже, проникая через культуру, главным в которой были ирония, игра, сильнейшие эмоции, свобода манер и нравов. Мода получила дополнительный смысл: она стала молодежной, она должна была выражать свободный образ жизни, избавленный от принуждения, беззастенчиво-презрительно обходящийся с официальными канонами. Галактика звезд массовой культуры с ее взрывоопасной силой и подорвала гигантскую твердыню высокой моды. Новое, принадлежащее к области социального воображаемого, значение слова «молодой» потребовало пренебрежения к роскошной одежде, вмиг оказавшейся в отделе устаревших товаров.
Шик хорошего вкуса, роскошь высококлассной одежды, изысканность и элегантность высокой моды были дискредитированы новыми ценностями: на первый план вышли отказ от условностей, дерзость и намеки; при этом теперь гораздо выше ценились замысел, чем исполнение, взрыв эмоций — чем мастерство, молодость — чем социальная респектабельность. Произошел кардинальный поворот в моделях поведения: «Раньше девушка хотела быть похожей на свою мать, теперь же происходит прямо противоположное» (Ив Сен-Лоран). Выглядеть моложе своего возраста стало важнее, чем демонстрировать свое общественное положение.
Высокая мода, с ее великими традициями утонченности и изящества, с ее моделями взрослых, респектабельных женщин, была низвергнута с пьедестала этим новым требованием современного индивидуализма: выглядеть молодо. Одьба высокой моды не выводится из диалектики классовых притязаний и классовых различий; напротив, так вышло лишь потому, что многовековой принцип выставления напоказ социального превосходства был вытеснен новым принципом «философии возраста», постоянно нарастающим социальным принципом суверенной индивидуальности молодости, возведенной в культ. Итак, если изначально ценности индивидуализма более, чем что-либо, содействовали рождению высокой моды, то на следующем этапе эти же ценности стали источником охлаждения к ней традиционной клиентуры.
Комментарии закрыты